306
Цифровые технологии в системе международно-правовых отношений
6. Agile Regulation for the Fourth Industrial Revolution: A Toolkit for Regulators
// World Economic Forum. 2020. 56 p. URL: https://www.weforum.org/pages/agile-
regulation-for-the-fourth-industrial-revolution-a-toolkit-for-regulators (дата обращения:
11.03.2021).
7. G20 Global Smart Cities Alliance on Technology Governance. URL:
https://globalsmartcitiesalliance.org/?page_id=107 (дата обращения: 16.10.2020).
8. Virtual Assets Red Flag Indicators of Money Laundering and Terrorist Financing:
FATF Report. 2020. 24 p. URL: https://www.fatf-gafi.org/media/fatf/documents/
recommendations/Virtual-Assets-Red-Flag-Indicators.pdf (дата обращения: 19.09.2020).
9. Jones H. Global watchdogs agree rules for stablecoins like Facebook’s Libra. 2020.
URL: https://www.reuters.com/article/us-g20-regulator-cryptoassets/global-watchdogs-
agree-rules-for-stablecoins-like-facebooks-libra-idUSKBN 26X2OQ (дата обращения:
11.10.2020).
10. G20 Rome Leaders’ Declaration. 2021. URL: https://www.consilium.europa.
eu/media/52732/final-final-g20-rome-declaration.pdf (дата обращения: 11.11.2021).
Д. В. Лобач,
кандидат юридических наук,
доцент кафедры теории и истории государства и права,
Дальневосточный юридический институт (филиал)
Университета прокуратуры Российской Федерации
РАЗВИТИЕ И ПРИМЕНЕНИЕ ИНФОРМАЦИОННЫХ ТЕХНОЛОГИЙ
В ПРАКТИКЕ СОВРЕМЕННЫХ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ
Аннотация.
В статье исследуются различные процессы, возникающие
в практике современных международных отношений в связи с активным исполь-
зованием информационно-коммуникационных технологий. Отмечается, что ин-
формационно-коммуникационные технологии в современных условиях стано-
вятся неотъемлемой частью нового состояния геополитического противостояния,
более известного как «гибридные войны». На основании анализа современного
состояния международного права в области информационной безопасности обо-
сновываются причины снижения его регулятивного действия.
Ключевые слова
: информационно-коммуникационные технологии, инфор-
мационная безопасность, цифровой суверенитет, информационное право, инфор-
мационные угрозы
DEVELOPMENT AND APPLICATION OF INFORMATION TECHNOLOGIES
IN THE PRACTICE OF MODERN INTERNATIONAL RELATIONS
Abstract.
The article examines various processes that arise in the practice of modern
international relations in connection with the active use of information and communication
technologies. It is noted that information and communication technologies in modern
conditions are becoming an integral part of the new state of geopolitical confrontation,
307
Цифровые технологии в системе международно-правовых отношений
better known as «hybrid wars». Based on the analysis of the current state of international
law in the field of information security, the reasons for the decrease in its regulatory effect
are substantiated.
Keywords
: Information and communication technologies, Information security,
Digital sovereignty, Information law, Information threats
В условиях интенсивного развития сквозных (дизруптивных) информаци-
онно-коммуникационных технологий (далее
–
ИКТ) и их широкой интеграции
в различные сферы жизни общества происходит качественное изменение со-
циальных отношений, что зачастую приводит к неоднозначным последствиям.
С одной стороны, наблюдается изменение социального уклада жизни общества,
приводящего к смене традиционных устоев и появлению так называемого инфор-
мационного общества [8. С. 95]. Феномен информационного общества является
закономерным следствием происходящей в настоящее время четвертой промыш-
ленной революции. В самом общем виде концепт «информационное общество»
олицетворяет собой такую социальную организацию общества, при которой
трудовой фактор (занятое население) ориентирован на производство, хранение,
переработку и реализацию информации, а социальные структуры функционируют
и развиваются в режиме эффективного информационного взаимодействия, имеют
доступ к мировым информационным ресурсам и способны удовлетворять свои
потребности в информационных продуктах и услугах. Без преувеличения можно
признать, что экспоненциальное развитие и применение информационно-комму-
никационных технологий в условиях становления информационного общества
приводит к более эффективному управлению, снижению рисков наступления
неблагоприятных последствий, развитию человеческого потенциала, росту уровня
жизни, комфортности проживания, а также обеспечению общей безопасности.
В этом аспекте справедливо отмечается, что в современных условиях создается
цифровое общество, сопровождаемое глубокими и качественными преобразова-
ниями, которые захватывают все отрасли экономики (промышленность, сельское
хозяйство, торговлю, сферу услуг) и разные сферы жизни человека (личную, се-
мейную, общественную), при этом цифровая эпоха перестроила все механизмы
взаимодействия общества, так как новые технологии изменили формат социаль-
ного взаимодействия, что обусловливает четвертую промышленную революцию
в истории человечества
.
С другой стороны, быстрое развитие и широкое распространение ИКТ также
обусловливает новые и нарождающиеся угрозы в отношении жизни, здоровья, субъ-
ективных прав и свобод, чести и достоинства человека, собственности, общественной
безопасности и правопорядка, публичных интересов общества и государства. При
этом такие угрозы возникают как на национальном уровне отдельных государств,
так и на международном уровне, т. е. в практике международных отношений.
Анализ результатов современных научных исследований, средств массовой
информации, ведомственных аналитических отчетов и отчетов международных
организаций позволяет выявить следующие тренды использования ИКТ в практике
международных отношений.
308
Цифровые технологии в системе международно-правовых отношений
Прежде всего обращает на себя внимание широкое использование ИКТ в целях
создания платформ для политического диалога. Сегодня мы видим, что социаль-
ные сети удовлетворяют не только потребности простых обывателей в получении
различного рода информационных услуг, но и выступают площадкой для полити-
ческого диалога со стороны общественных и политических деятелей. Интересной
особенностью такого общения является то, что высказанные взгляды и предложенные
идеи, как правило, не отражают официальную позицию власти по тому или иному
вопросу. Подобная практика, с одной стороны, упрощает восприятие политического
контента (информации о политических событиях и процессах), так как подается
в сжатом виде и без какого-либо оформления, что делает ее более адаптивной для
обыденного правосознания. С другой стороны, это может создавать когнитивный
диссонанс, поскольку одни и те же политические события и процессы по-разному
будут отражаться в медиапространстве.
По мере развития ИКТ наблюдается активная изощренная деятельность меж-
дународных информационных агентств по конъюнктурному освещению тех или
иных событий, происходящих в мировой политике. Такое освещение событий очень
часто сопровождается искажением и умолчанием о конкретных фактах, а равно на-
блюдается откровенная фальсификация определенных фактов в целях оправдания
своей позиции и создания образа врага или агрессора. В практике международных
отношений с настораживающей периодичностью проявляются случаи фальсифика-
ции каких-либо событий и фактов в целях осложнения международных отношений
или дестабилизации обстановки внутри другого государства. При этом полная или
частичная фальсификация событий означает искажение партикулярных ситуаций
(единичные убийства, отравления, скандалы), вызывающих закономерный обще-
ственный резонанс. Фальсификация фактов связана с искажением исторической
памяти народа в целях создания отрицательного образа публично-правового обра-
зования (народ, нация, государство, часть государства). Зачастую искажение исто-
рических фактов происходит в целях дискредитации национального политического
режима. В других случаях искажение фактов позволяет запустить процесс принятия
в отношении отдельных государств недружественных актов, что предопределяет
агрессивную политику и осложнение международных отношений. В этом ключе
нельзя не отметить позицию Жана Бодрийяра, в соответствии с которой совре-
менные политические процессы сопровождаются имитацией, гиперсимуляцией
и агрессивной симуляцией [1. С. 23–29]. И действительно, сегодня мы с вами видим,
что международные политические отношения зачастую развиваются без учета объ-
ективных процессов и реальных событий, а также сопровождаются искаженными
нарративами. Так, в недавнем прошлом хорошо известны случаи, когда широкое
медийное освещение непроверенной, а зачастую прямо искаженной информации
о преступлениях режимов в Ираке, Ливии и Сирии способствовало инспирированию
политической реакции и инициированию военных операций в этих странах. Сегодня
мы становимся свидетелями того, как в информационном пространстве создается
агрессивный образ России, КНДР, КНР, Белоруссии и ряда других государств.
Информационное пространство в целом и медийная сфера в частности ста-
новятся некой площадкой для вбрасывания деструктивного контента, с тем чтобы
309
Цифровые технологии в системе международно-правовых отношений
оказать прямое или опосредованное информационно-психологическое воздействие
и сформировать в обществе нужное (или ненужное) отношение к правящему режиму
власти. В свою очередь, подготовка населения той или иной страны к действиям
в нужном направлении также может свидетельствовать о попытках лигитимиза-
ции возможного применения вооруженной силы против неугодного режима, что,
в сущности, и отражает механизм практики так называемых цветных революций.
К сожалению, ситуация во многом осложняется еще и тем обстоятельством, что
если раньше фальсификацию новостей в пропагандистских целях осуществляли
государственные структуры, обладающие необходимыми для этого знаниями и доро-
гостоящим оборудованием, то в современных условиях такая возможность доступна
практически каждому. В научной литературе справедливо отмечается, что повышение
доли поддельного контента, имеющего высокий уровень реалистичности, угрожает
не столько отдельным лицам или брендам, сколько самому обществу, основанному
на информации, а также добрососедским отношениям между разными странами.
Возможности для распространения фальсифицированной информации в условиях
электронной культуры разнообразны: новостные ленты в электронных СМИ, соци-
альные сети, личные блоги, персональные страницы, выкладываемые в Интернет
видеофайлы (например, в «YouTube»), СМС-рассылка по мобильной связи и многое
другое. Формы фальсификации информации также существенно различаются.
Развитие информационных технологий позволяет перевести избирательный
процесс и государственное управление в цифровую форму, что демонстрирует ре-
ализацию идеи цифрового государства или цифрового правительства. Вместе с тем
подобная трансформация создает условия для вмешательства во внутренние дела
другого государства посредством совершения кибератак, что приводит к ослож-
нению международных отношений. Безотносительно к тому, насколько эти атаки
реальны и возможно ли вообще в техническом плане оказать какое-либо влияние на
избирательный процесс, хорошо известны случаи обвинения Российской Федерации
в том, что якобы русские хакеры совершили ряд атак на электронную систему го-
лосования в США, приведших к искажению результатов выборов.
Хакерские атаки, как элемент кибероружия, и специальные технологии по сбору
информации вообще становятся неотъемлемой частью современного информацион-
ного общества и сопутствующей практикой международных отношений. Так, еще
в 2006 г. австралийский интернет-журналист и телеведущий основал международную
некоммерческую организацию WikiLeaks, занимающуюся сбором из анонимных
источников секретной информации и последующим ее опубликованием. Другим,
не менее известным примером, иллюстрирующим сбор и распространение секрет-
ной информации, является деятельность американского технического специалиста
и спецагента Эдварда Сноудена, который в 2013 г. опубликовал секретную инфор-
мацию американских спецслужб, доказывающую тотальную слежку этих служб
в информационном пространстве за гражданами многих государств по всему миру.
Как известно, оба события оказали существенное влияние на межгосударственное
сотрудничество и динамику международных отношений.
Отдельно следует сказать об изменении содержательной части международных
отношений в том смысле, что активное внедрение ИКТ в политический процесс,
310
Цифровые технологии в системе международно-правовых отношений
выражаемый не только в освещении политических событий, но и в генерирова-
нии новых событий, оказывающих влияние на политическую обстановку в самих
государствах и на международной арене, отодвигает государства на второй план.
Это обстоятельство свидетельствует не только о трансграничном характере ИКТ,
но также и о подрыве роли государств как традиционного актора международных
отношений. Подобная ситуация становится возможной, поскольку размывается
традиционное понимание государственного суверенитета.
В современной практике международных отношений ИКТ также исполь-
зуются в целях обеспечения национальных интересов через применение так
называемой мягкой силы, под которой понимается форма внешнеполитической
стратегии, предполагающая способность добиваться желаемых результатов на
основе добровольного участия, симпатии и привлекательности, в отличие от
жесткой силы, которая подразумевает принуждение. О политическом значении
мягкой силы также заявляется и на национальном уровне. Так, в п. 9 Концепции
внешней политики Российской Федерации (утверждена Президентом Российской
Федерации В. В. Путиным 30 нояб ря 2016 г.) закреплено, что «неотъемлемой со-
ставляющей современной международной политики становится использование
для решения внешнеполитических задач инструментов “мягкой силы”, прежде
всего возможностей гражданского общества, информационно-коммуникационных,
гуманитарных и других методов и технологий, в дополнение к традиционным
дипломатическим методам» [7].
Следует также отметить, что ИКТ в современных условиях становятся неотъем-
лемой частью нового состояния геополитического противостояния, более известного
как гибридная война. Несмотря на широкое междисциплинарное изучение данного
явления и разные подходы в понимании содержательной стороны гибридной войны,
большинство исследователей и политических деятелей признают, что ИКТ становятся
важным инструментом, который используется в целях подрыва социального мира
и нарушения государственного управления. В специальной литературе справедливо
отмечается, что современное геополитическое противостояние, сочетающее в себе
как непосредственно традиционные военные угрозы, так и нетипичные формы
агрессивной политики, направленные против суверенитета и политической неза-
висимости других государств, также охватывает различные формы манипуляции
в информационном пространстве [2. С. 30–31; 6]. Действительно, проведенные за
последние 20 лет интервенции и цветные революции в разных странах достоверно
доказывают нам, что информационное пространство становится новым театром про-
тивостояния. Что касается информационной составляющей в контексте понимания
феномена гибридной войны, то она охватывает такие проявления информационной
войны, как пропаганда, фейковые новости, стратегические утечки, психологические
формы манипулирования.
Представленные выше проблемы, связанные с деструктивными и агрессивными
формами использования ИКТ в практике международных отношений, обусловли-
вают постановку вопроса о международно-правовом регулировании отношений
в области информационной безопасности. Нельзя не отметить, что в настоящее
время международная информационная безопасность является объектом правового
311
Цифровые технологии в системе международно-правовых отношений
регулирования со стороны ряда универсальных документов. Так, в период с 1998
по 2021 г. Генеральной Ассамблеей ООН было принято более 30 резолюций, на-
правленных на обеспечение информационной безопасности [4]. На региональном
уровне в разное время были приняты и действуют международные договоры в об-
ласти обеспечения информационной безопасности: Концепция информационной
безопасности государств
–
участников Содружества Независимых Государств
в военной сфере 1999 г.; Соглашение между правительствами государств
–
членов
Шанхайской организации сотрудничества о сотрудничестве в области обеспечения
международной информационной безопасности 2009 г.; Конвенция Африканского
союза о кибербезопасности и защите персональных данных 2014 г.; Конвенция
Совета Европы «О преступности в сфере компьютерной информации» 2001 г.;
Конвенция Лиги арабских государств «О борьбе с преступлениями в области ин-
формационных технологий» 2010 г. [5].
Однако современное состояние международного права в сфере обеспечения
информационной безопасности не отражает в полной мере те вызовы и тренды,
которые возникают в условиях интенсивного развития и применения ИКТ на со-
временном этапе.
Во-первых, универсальные документы, принятые по линии Генеральной
Ассамблеи ООН, являются актами «мягкого права», т. е. их нормы носят полити-
ко-правовой характер и не порождают юридических последствий. Взятые во всем
своем многообразии резолюции ГА ООН могут стать основой для перспективной
кодификации норм в сфере информационной безопасности.
Во-вторых, отсутствие единой международной конвенции в сфере информа-
ционной безопасности лишь отчасти компенсируется действием вышеуказанных
региональных конвенций, так как, несмотря на общий вектор правового регули-
рования, отсутствует нормативная унификация в части определения общего по-
нятийно-категориального аппарата, информационных угроз, которые посягают на
отношения в информационной среде, а также закрепления целей и приоритетных
направлений противодействия этим угрозам.
В-третьих, попытки выработки эффективного механизма правового регу-
лирования отношений в сфере информационной безопасности в практике ме-
жгосударственного сотрудничества обременены объективными сложностями,
связанными с границами государственного суверенитета. В эпоху интенсивного
развития информационных отношений происходит размывание границ государ-
ственного суверенитета, так как информационное пространство и происходящие
там процессы приобретают наднациональный характер и не могут регулироваться
государственными органами власти [3, 10]. Эта проблема находит свое отражение
в академической среде, где все чаще оперируют таким понятием, как «цифровой
суверенитет», под которым в самом общем представлении понимают способность
государства проводить свою политику в информационной сфере [9. P. 35–51].
В-четвертых, отсутствие консолидированного международного договора,
регулирующего отношения в сфере информационной безопасности, во многом
объясняется политикой двойных стандартов и стремлением отдельных государств
доминировать в сфере информационных технологий.
312
Цифровые технологии в системе международно-правовых отношений
В заключение необходимо отметить, что ИКТ, взятые во всем своем мно-
гообразии, будучи необходимой частью информационного общества, цифровой
экономики и электронного правительства, также активно используются в практике
международных отношений. В целом использование ИКТ в практике современных
международных отношений можно выразить в двух направлениях: 1) ИКТ создают
необходимые платформы для межгосударственного взаимодействия и политическо-
го процесса; 2) ИКТ используются как некий инструмент проведения агрессивной
политики. Что касается обеспечения информационной безопасности в практике
международных отношений посредством создания необходимого для этих целей
механизма международно-правового регулирования, то эта задача может быть
решена только при условии широкого взаимодействия и сотрудничества, а также
соблюдения национальных интересов отдельных государств и всего международ-
ного сообщества. Представляется, что в обстановке критического недоверия меж-
ду государствами, блокового характера международных отношений, проводимой
политики двойных стандартов и безапелляционного стремления отдельных стран
англосаксонского мира к мировому доминированию, основанному на искаженном
представлении о своей исключительности, проблема эффективного обеспечения
информационной безопасности в практике международных отношений будет оста-
ваться нерешенной еще долгое время.
Список литературы
1. Бодрийяр Ж. Симулякры и симуляции / пер. с фр. А. Качалова. Москва:
ПОСТУМ, 2015.
2. Калдор М. Новые и старые войны: организованное насилие в глобальную
эпоху / пер. с англ. А. Апполонова, М. Дондуковского; ред. перевода А. Смирнов,
В. Софронов. Москва: Изд-во Института Гайдара, 2015.
3. Формирование национального цифрового суверенитета в условиях диф-
ференциации пространственного развития / Л. С. Леонтьева, М. В. Кудина,
А. С. Воронов, С. С. Сергеев // Государственное управление. Электронный вестник.
2021. № 84. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/formirovanie-natsionalnogo-tsifrovogo-
suvereniteta-v-usloviyah-differentsiatsii-prostr
4. Информационно-коммуникационные технологии / Официальный сайт ООН.
URL: https://www.un.org/ru/development/ict/res.shtml
5. Международная информационная безопасность: теория и практика: в 3 т.
Т. 2: Сборник документов (на русском языке) / под общ. ред. А. В. Крутских. Москва:
Аспект Пресс, 2019.
6. Тиханычев О. В. Гибридные войны: новое слово в военном искусстве или
хорошо забытое старое? // Вопросы безопасности. 2020. № 1.
7. Указ Президента РФ от 30.11.2016 № 640 «Об утверждении Концепции
внешней политики Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».
8. Шваб К. Четвертая промышленная революция. Москва: Эксмо, 2016.
9. Duarte M. E. Network Sovereignty: Building the Internet across Indian Country.
Seattle, WA: University of Washington Press, 2017.
10. Hui Li, Xin Yang. Co-governed Sovereignty Network: Legal Basis and Its
Prototype & Applications with MIN Architecture. Springer, 2021.
