79
Цифровые технологии в системе уголовно-правовых отношений
Е. И. Грузинская,
кандидат юридических наук, доцент,
Государственный морской университет имени Ф. Ф. Ушакова
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ЦИФРОВЫХ ТЕХНОЛОГИЙ КАК СПОСОБ
СОВЕРШЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ МИРА И БЕЗОПАСНОСТИ
ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
Аннотация.
В представленной статье обосновывается необходимость расши-
рения квалифицированных составов деяний гл. 34 УК РФ «Преступления против
мира и безопасности человечества» указанием на способ совершения преступле-
ния – использование цифровых технологий. При этом под цифровыми технологиями
в отсутствие законодательного термина предлагается понимать уже известные нацио-
нальному уголовному законодательству электронные, информационно-телекомму-
никационные сети, включая сеть Интернет, а также сети связи общего пользования.
Ключевые слова
: цифровые технологии, уголовный кодекс, преступления
против мира и безопасности человечества, способ совершения преступления, ква-
лифицированный признак
THE USE OF DIGITAL TECHNOLOGIES AS A WAY TO COMMIT CRIMES
AGAINST THE PEACE AND SECURITY OF MANKIND
Abstract.
The presented article substantiates the need to expand the qualified
compositions of acts of Chapter 34 of the Criminal Code of the Russian Federation “Crimes
against the peace and security of mankind” by indicating the method of committing
a crime – the use of digital technologies. At the same time, in the absence of a legislative
term, digital technologies are proposed to be understood as electronic, information and
telecommunication networks already known to the national criminal legislation, including
the Internet, as well as public communication networks.
Keywords
: Digital technologies, Criminal code, Crimes against the peace and
security of mankind, Method of committing a crime, Qualified attribute
В настоящее время мы живем в мире «цифры». Ей пронизана большая часть
нашей жизни. «Цифра» обеспечивают доступность жизни. Посредством «цифры»
осуществляется обмен информацией участниками различных правоотношений.
Принято больше трех тысяч нормативно-правовых актов различной юридической
силы, так или иначе регламентирующих отношения посредством «цифровых
технологий». Однако при подобном расширенном их применении и растущем
числе лиц, обладающих цифровыми навыками, следует отметить отсутствие
законодательно закрепленного термина «цифровые технологии», имеет место
лишь активное их упоминание в аспекте внедрения [12, 14], применения [11],
совершенствования [16].
В ряде нормативных источников закреплено более узкое понятие «сквозная
цифровая технология». Под последней понимается часть технологического процесса
производства товаров, оказания услуг и выполнения работ, представляющая собой
80
Цифровые технологии в системе уголовно-правовых отношений
совокупность процессов и методов поиска, сбора, хранения, обработки, предостав-
ления и распространения информации, обеспечивающих в ходе хозяйственной
деятельности по производству (поставке) товаров, оказанию услуг и выполнению
работ: повышение результативности, точности или иных значимых характеристик
технологического процесса; повышение качества или иных значимых характеристик
производимых (поставляемых) товаров, оказываемых услуг и выполняемых работ
(в том числе за счет сокращения брака) [10]. «Сквозными» цифровыми техноло-
гиями определены: искусственный интеллект; системы распределенного реестра;
квантовые технологии; новые производственные технологии; компоненты робо-
тотехники и сенсорика; технологии беспроводной связи; технологии виртуальной
и дополненной реальностей [13].
Обращение к доктринальным источникам позволяет констатировать отсут-
ствие как единого подхода к определению цифровых технологий, так и исполь-
зование различных терминов при исследовании их сущности – компьютерные
технологии, цифровая коммуникационная технология, цифровая инфраструктура,
информационные ресурсы, интернет-ресурсы, высокие технологии [1. С. 5–11; 5.
С. 18; 6. С. 16–29; 8. С. 44–52; 18. С. 133–145]. В отраслевых научных источниках
предпринимаются попытки сформулировать авторскую дефиницию. Так, под
цифровыми технологиями в уголовном процессе, например, предлагается пони-
мать определенную совокупность средств, приемов и методов собирания (поиска,
обнаружения, фиксации, изъятия), обработки (в том числе с использованием ис-
кусственного интеллекта), передачи и представления информации о расследуемом
событии для получения уголовно-процессуальных доказательств [17. C. 78].
Таким образом, можно предположить, что в обобщенном виде под цифровыми
технологиями следует понимать определенный способ аккумулирования и рас-
пространения информации посредством использования электронных, информаци-
онно-телекоммуникационных сетей, включая сеть Интернет, а также сетей связи
общего пользования.
Как было сказано выше, развитие цифровых технологий должно стать одним
из ключевых факторов устойчивого развития общества. Как известно любое новое
правомерное поведение рождает и его противоправную сторону. В связи с цифро-
визацией общества получают распространение и формы проявления преступного
поведения с использованием цифровых технологий, что незамедлительно находит
отражение в составах Особенной части УК РФ.
Наиболее часто в качестве криминообразующего или квалифицирующего при-
знака объективной стороны преступления выступает способ совершения деяния.
То есть именно та форма, в которой выразились общественно-опасные действия,
те приемы и методы, которыми воспользовалось лицо для нарушения объекта уго-
ловно-правовой охраны [4. C. 153–154]. Согласно толковому словарю, способ – это
прием, действие, метод, применяемые при исполнении какой-нибудь работы, при
осуществлении чего-нибудь [15. C. 439]. Поскольку преступление является одним
из способов человеческой деятельности, под способом совершения преступления
может пониматься совокупность приемов и методов, применяемых при осущест-
влении преступления.
81
Цифровые технологии в системе уголовно-правовых отношений
В Уголовном кодексе Российской Федерации (далее – УК РФ) законодатель
закрепил важное положение, согласно которому уголовный закон основывается на
общепризнанных принципах и нормах международного права (ч. 2 ст. 2 УК РФ).
В настоящее время действует более 100 международных документов, так или ина-
че связанных с охраной отношений, признаваемых объектами уголовно-правовой
охраны.
В разд. XII УК РФ «Преступления против мира и безопасности человечества»
нашли свое отражение соответствующие положения международных документов,
направленных на регламентацию отношений, обеспечивающих достижение всеоб-
щего уважения и соблюдения основных прав и свобод для всех, без различия расы,
пола, языка и религии, выразившиеся в криминализации деяний, нарушающих
нормы международного права – «Планирование, подготовка, развязывание или ве-
дение агрессивной войны» (ст. 353 УК РФ); «Публичные призывы к развязыванию
агрессивной войны» (ст. 354 УК РФ); «Реабилитация нацизма» (ст. 3541 УК РФ)
«Разработка, производство, накопление, приобретение или сбыт оружия массового
поражения» (ст. 355 УК РФ); «Применение запрещенных средств и методов ведения
войны»; «Геноцид» (ст. 357); «Экоцид» (ст. 358 УК РФ); «Наемничество» (ст. 359
УК РФ); «Нападение на лиц и учреждения, которые пользуются международной
защитой» (ст. 360 УК РФ), «Акт международного терроризма» (ст. 361 УК РФ).
Как правило, криминализация данных деяний во внутреннем законодательстве
является результатом имплементации норм международного права в национальное
уголовное законодательство. Не исключено, что процесс «одомашивания» [3. C. 12]
международного уголовного права может приводить к тому, что отечественный зако-
нодатель с учетом изменений в общественной жизни, в том числе с ее цифровизацией,
может расширить объективную сторону того или иного деяния, либо криминали-
зировать ранее неизвестные Уголовному кодексу (в ряде случаев и менее изменяю-
щимся международным нормам) способы преступного поведения. Последнее может
относиться и к деяниям главы 34 УК РФ «Преступления против мира и безопасности
человечества», объективная сторона которых весьма специфична.
С учетом реалий объективной действительности степень общественной опас-
ности ряда деяний заключительной главы уголовного закона может повышаться
именно благодаря использованию цифровых технологий.
Так, объективная сторона планирования агрессивной войны (ст. 353 УК РФ)
предполагает действия, направленные на обеспечение разработки и выполнения
планов (штабных мероприятий, концепции ведения основных боевых действий)
начал и ведения войны: поиск союзников, аккумулирование необходимых денежных
средств и материальных ресурсов, оплата военных заказов и т. д. [2. C. 24], т. е. совер-
шения любого действия интеллектуального характера [9. C. 136]. Доказательством
осуществления таких действий может служить наличие документально оформленных
планов, процедур согласования военных действий, в том числе и на электронных
носителях и размещенных в пространствах сети Интернет.
Публичные призывы к развязыванию агрессивной войны (ст. 354 УК РФ)
подразумевают под собой устное, письменное или электронное обращение к нео-
граниченному кругу лиц, психологическому воздействию на них, направленные на
82
Цифровые технологии в системе уголовно-правовых отношений
формирование определенной общественной позиции. Здесь необходимо заметить,
что в квалифицированном составе законодатель выделил в качестве объективного
признака использование средств массовой информации, однако «цифровая» состав-
ляющая способа остается за рамками состава.
Объективная сторона того, что объединяется понятием «реабилитация на-
цизма» (ст. 3541 УК РФ), выражается в публичном, т. е. не имеющем частного
характера (приватная беседа, личная переписка и т. п.) и совершенном в отно-
шении определенно широкого (студенческая группа в аудитории) либо неопре-
деленного (участники митинга, читатели печатных изданий, телезрители, поль-
зователи Интернета) круга лиц: отрицании фактов, установленных приговором
Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных
преступников европейских стран оси; одобрении преступлений, установленных
указанным приговором; распространении заведомо ложных сведений о деятель-
ности СССР в годы Второй мировой войны; распространении заведомо ложных
сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны, о ветеранах Великой
отечественной войны, сведений, о днях воинской славы и памятных датах России,
связанных с защитой Отечества. Первые три разновидности деяния влекут более
строгую ответственность, если они совершены (признаки альтернативны): лицом
с использованием своего служебного положения; с использованием средств мас-
совой информации либо информационно-телекоммуникационных сетей, в том
числе сети Интернет [7. C. 496].
Как нам представляется объективная сторона наемничества, совершенная
с помощью использования цифровых технологий, значительно облегчает его со-
вершение. Вербовка, как одно из деяний состава преступления, предусмотренного
ст. 359 УК РФ, означает деятельность, направленную на заключение соглашения
с представителем третьего государства об участии в вооруженном конфликте за
материальное вознаграждение. В данные действия входят поиск, приглашение лю-
дей для участия в вооруженном конфликте. Использование «цифры» значительно
ускоряет и облегчает данный процесс.
Таким образом, можно прийти к выводу, что цифровизация общественных
отношений привела и к значительному упрощению совершения противоправных
деяний, что должно находить отражение и в криминализации общественно-вред-
ного поведения. Учитывая крайнюю общественную опасность деяний главы 34
УК РФ, считаем целесообразным дополнить квалифицированные составы деяний,
которые могут быть совершены, в том числе и посредством цифровых технологий,
соответствующим указанием на данный способ.
Список литературы
1. Антонова Е. Г., Лавелина В. С. Цифровые технологии в правотворческой
деятельности // Право и цифровая экономика. 2020. № 4. С. 5–11.
2. Арямов А. А. Преступления против мира и безопасности человечества:
хрестоматийный курс лекций. Москва: Юрлитинфлрм, 2012. С. 24.
3. Богуш Г. И., Есаков Г. А., Русинова В. Н. Международные преступления:
модель имплементации в российское уголовное законодательство: монография.
Москва: Проспект, 2017. С. 12.
83
Цифровые технологии в системе уголовно-правовых отношений
4. Велиев И. В. Об объективной стороне преступления: монография. Москва:
ЮРКОМПАНИ, 2010. С. 153–154.
5. Высокотехнологическое право: генезис и перспективы: материалы
III Международной межвузовской научно-практической конференции (Москва –
Красноярск. 24–25 февраля 2022 г.) / Национальный исследовательский универси-
тет «Московский институт электронной техники»; Красноярский государственный
аграрный университет. Красноярск, 2022. 346 с.
6. Гаджиев Х. И. Доктрина презумпции невиновности в век цифровых тех-
нологий // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения.
2020. № 4. С. 16–29.
7. Егорова Н. А. Реабилитация нацизма: уголовно-правовой анализ // Крими-
нологический журнал Байкальского государственного университета экономики
и права. 2015. Т. 9, № 3. С. 496.
8. Жуков Д. В. Особенности защиты культурных прав в условиях развития
цифровых технологий // Журнал российского права. 2020. № 9. С. 44–52.
9. Кибальник А. Г., Соломоненко И. Г. Преступления против мира и безопас-
ности человечества / под науч. ред. докт. юрид. наук, проф. А. В. Наумова. Санкт-
Петербург: Юридический центр Пресс, 2004. С. 136.
10. О государственной поддержке программ деятельности лидирующих
исследовательских центров, реализуемых российскими организациями в целях
обеспечения разработки и реализации дорожных карт развития перспективных
«сквозных» цифровых технологий (вместе с «Правилами предоставления субсидий
из федерального бюджета на государственную поддержку программ деятельности
лидирующих исследовательских центров, реализуемых российскими организа-
циями в целях обеспечения разработки и реализации дорожных карт развития
перспективных «сквозных» цифровых технологий», «Положением о проведении
конкурсного отбора на предоставление государственной поддержки программ
деятельности лидирующих исследовательских центров, реализуемых российски-
ми организациями в целях обеспечения разработки и реализации дорожных карт
развития перспективных «сквозных» цифровых технологий»): Постановление
Правительства РФ от 03.05.2019 № 551 (ред. от 19.12.2019) // Собрание законо-
дательства РФ. 2019. № 19. Ст. 2307.
11. О Национальном плане противодействия коррупции на 2021–2024 годы:
Указ Президента РФ от 16.08.2021 № 478 // Собрание законодательства РФ. 2021.
№ 34. Ст. 6170.
12. Об утверждении Концепции подготовки кадров для транспортного комплекса
до 2035 года: Распоряжение Правительства РФ от 06.02.2021 № 255-р // Собрание
законодательства РФ. 2021. № 7. Ст. 1171.
13. Об утверждении методик расчета показателей федерального проекта
«Цифровые технологии» национальной программы «Цифровая экономика Российской
Федерации (вместе с «Методикой расчета показателя «Увеличение затрат на разви-
тие «сквозных» цифровых технологий, процент», «Методикой расчета показателя
«Увеличение объема выручки проектов (по разработке наукоемких решений, по
продвижению продуктов и услуг по заказу бизнеса) на основе внедрения «сквозных»
84
Цифровые технологии в системе уголовно-правовых отношений
цифровых технологий компаниями, получившими поддержку в рамках федераль-
ного проекта «Цифровые технологии», процент», «Методикой расчета показателя
«Количество РСТ-заявок по «сквозным» цифровым технологиям, поданных орга-
низациями, получившими поддержку в рамках национального проекта «Цифровая
экономика», «процент») // СПС «КонсультантПлюс». URL: https://login.consultant.
ru/link/?req=doc&base=LAW&n=366350&demo=1 (дата обращения: 05.09.2022).
14. Об утверждении Плана противодействия коррупции ФАС России на 2021–
2024 годы в нем Применение цифровых технологий в целях противодействия кор-
рупции и разработка мер по противодействию новым формам проявления коррупции,
связанным с использованием цифровых технологий»: Приказ ФАС от 30.09.2021
№ 1054/21 // СПС «КонсультантПлюс». URL: https://login.consultant.ru/link/?req=d
oc&base=LAW&n=414916&demo=1 (дата обращения: 04.09.2022).
15. Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка. Москва, 1992.
16. Основные направления бюджетной, налоговой и таможенно-тарифной поли-
тики на 2019 год и на плановый период 2020 и 2021 годов (утв. Минфином России)
// СПС «КонсультантПлюс». URL: https://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req
=doc&base=LAW&n=308390#0GS 2ZGT0K5lxrJ9q (дата обращения: 05.09.2022).
17. Уголовно-юрисдикционная деятельность в условиях цифровизации: мо-
нография / Н. А. Голованова, А. А. Гравина, О. А. Зайцев и др. Москва: ИЗиСП,
КОНТРАКТ, 2019. 212 с.
18. Чермянинов Д. В. Информационные и цифровые технологии в таможенном
регулировании: суть и соотношение понятий // Вестник Тюменского государствен-
ного университета. Социально-экономические и правовые исследования. 2018. Т. 4,
№ 4. С. 133–145.
Н. Ф. Гуломова,
доктор экономических наук, PhD,
директор Индийско-Узбекского центра информационных технологий,
Ташкентский университет информационных технологий
имени Мухаммада аль-Хорезми
ПРОБЛЕМЫ,
ВОЗНИКАЮЩИЕ В ПРОЦЕССЕ ПЕРЕХОДА
К ЦИФРОВОЙ ЭКОНОМИКЕ В УЗБЕКИСТАНЕ:
РОСТ УГРОЗ КИБЕРБЕЗОПАСНОСТИ
Аннотация.
Экспоненциальный рост взаимосвязей в Интернете привел
к значительному росту угроз кибербезопасности. Совершенствование правово-
го регулирования, а также разработка более инновационных и эффективных ме-
ханизмов защиты от киберпреступлений считается необходимой потребностью
в кибербезопасности. В данной статье рассмотрены проблемы кибератак, возни-
кающие в процессе перехода к цифровой экономике, и меры по обеспечению ки-
бербезопасности в Узбекистане.
Ключевые слова
:
киберпреступление, кибербезопасность, цифровая эконо-
мика, проблемы, кибератаки, правовые механизмы
